«Ложь ничем не отличается от правды, кроме того, что не является ею.»
Станислав Ежи Лец
Публикация является версией событий и предположениями о явлениях, вызывающих общественный резонанс и интерес.
Сейчас стало модным говорить о «домашнем насилии», суть таких разговоров обычно сводится к тому, что государству необходимо срочно вводить новые законы, что якобы старые законы не защищают материнство, и новые законы должны усилить защиту женщин от домашнего насилия.
Никто не спорит, что материнство должно быть под усиленным контролем в государстве, и права матери должны быть защищены особо. Но мы считаем, что не меньше должно быть защишено законом и отцовство. Права отца и главное- законные права ребенка- не должны ущемляться в пользу матери.
Однако никто не будет спорить и с тем, что и разрешаться подобные дела должны лишь под пристальным контролем государства, чтобы исключить как принятие решения по ним на основе лживой и не проверенной информации, так и с целью пресечь возможность шантажа при разрешении судьбы ребенка, со стороны одного из родителей, о чем депутатами Госдумы указывалось многократно
(мы писали об этом Милые только тешатся? ).
Обычно в большинстве своем эти предложения исходят от матерей, оставшихся в одиночестве, и без поддержки отца ребенка. Но можно ли, закрыв глаза, всегда соглашаться с ними и вносить предлагаемые ими изменения в наше семейное законодательство? Всегда ли требования этих матерей обоснованы и справедливы? Ведь в жизни бывает и наоборот, когда страдают отцы детей. И так ли уж беспомощно наше действующее законодательство? Может быть им просто неправильно пользуются?
И как закрывать глаза на то, что раз за разом всплывают случаи, когда именно один из недобросовестных супругов в семье, в силу своих меркантильных соображений, прямо заинтересованный в разрушении семьи, инициирует развод и дележ имущества шантажируя ребенком другого супруга? И если принять такие поправки в закон, то не желающий мира в своей семье получит фантастические возможности для беспрепятственного развала семьи и безнаказанного захвата нажитого в браке имущества.
Такой супруг будет провоцировать скандалы, объявляя защищающего свои законные интересы супруга агрессором, и получать по новому закону о семейно-бытовом насилии охранный ордер, а вместе с ним и все имущество?
К сожалению, проект такого закона, как нам видится прямо направлен против отцов, и их декларируемых, равных, по отношению к ребенку — прав, с матерью.
И страдать от этого будут в первую очередь дети. Ведь дети никогда не хотят развала семьи и разлуки с одним из родителей.
Помимо нововведений в законы и своеобразного понимания защиты прав матерей существует и еще одна проблема, это проблема обоснованности принятых судом решений.
Зачастую, по рассказам отцов, прошедших через бракоразводные процессы, суды делают это против воли детей, и вопреки их интересам, закрывая глаза на доводы отцов, и оказывая безоговорочную поддержку матерям, не всегда оправданную и мотивированную.
Более того, иногда такие решения обосновываются заведомо подложными документами, правомочность которых судами зачастую не проверяется.
В свое время депутаты Государственной Думы ФС РФ предложили скорректировать ст. 303 Уголовного кодекса (УК) РФ «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности». Например, повысить до 20 лет вместо нынешних пяти — семи наказание за сфальсифицированные материалы в уголовных делах, предлагая также существенно увеличить штрафы за подтасовки по гражданским и административным делам.
?
Наше критическое мнение об этом законопроекте поддерживают многие исследователи общества и семьи.
Так зададим логичный вопрос: «на чью мельницу льют воду» те, кто пытается продвигать законы, которые, по нашим предположениям, будут выгодны только тем, кто желает разрушать семьи?
И что получит в итоге наше общество?
Многие исследователи современного общества, в частности участники общественного движения «Мужской путь» обоснованно отмечают проблемы, происходящие из-за дискриминации законом и обществом мужчины и отца в семейных и межполовых отношениях и предлагая ввести институт совместной опеки после разводов. Процитируем их мнение, высказанное журналистам Андреем Брезгиным, председателем координационного совета общественного движения «Мужской путь»:
«…В первую очередь, при разводе страдают дети: их психика не приспособлена для взрослых конфликтов, их правильной оценки и конструктивных выводов, тем более если они становятся объектом для шантажа и манипуляций. Когда детей отчуждают от одного из родителей, ломается их внутренний мир и формируется неправильная программа семьи для будущей жизни. Идет переоценка семейных ценностей и созревает недоверие к противоположному полу, формируются страхи, отсутствует пример правильного общения родителей. Контроль алиментных трат отсутствует: в настоящее время родитель, проживающий с ребенком, может использовать эти деньги на себя, без предоставления отчетности и наказания за нецелевое использование
Долги россиян по алиментам продолжают неуклонно расти. Общая сумма задолженностей достигла уже 156 миллиардов рублей. Об этом заявила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко 15 июля 2020 года. По ее словам, это очень большие деньги. При этом число должников — порядка 180 тысяч человек. Многие отцы готовы содержать ребенка и платить алименты матерям, но при этом не могут видеть «плоды своего участия» в воспитании и общении с детьми. Если бы можно было контролировать использование выплачиваемых средств, то количество должников среди отцов уменьшилось бы.
….
Совместная опека позволит избежать случаев фактического многомужества, когда одну женщину и детей финансируют несколько отцов. Воспитание детей и атмосфера в такой семье хорошо отражены в фильме «Ребро Адама» режиссёра Вячеслава Криштофовича, 1990 год, в главной роли Инна Чурикова.
Совместная опека поможет укоренившийся в последнее время стереотип о том, что воспитанием детей занимается исключительно мать. Зачастую работающие женщины перегружены обязанностями, и остаётся удивляться, что они успевают ещё и заниматься детьми. Мужчины должны вспомнить, что наставником для детей всегда был отец.
..
Невозможность реализовать свое природное предназначение быть отцом или матерью, навязанные обществом страхи, негативные примеры и практика сказываются на увеличении потребления алкоголя и никотина, абортах (1 место в мире) и повышенных суицидах (1 место в мире среди мужчин)». …..»
Конечно и отцы и матери бывают разные. Но защищены ведь они тоже по разному Предполагаем, что очень многие мужчины в России желают быть и уже являются достойными и заботливыми мужьями и отцами, которые заботяться о своих детях, любят и будут любить своих детей. Так почему же общество не обеспечивает таким достойным отцам и их детям юридическую защиту законом от аморальных и подлых действий некоторых особ женского пола, подобные действия которых принеосят их детям только горе и проблемы???
Несколько лет назад авторы рассматривали вопросы юридической защиты детей от подобных явлений реформированием СК и введением полноценного Брачного договора. https://sudebniy-reporter.ru/semejnyj-kodeks-vrag-ili-drug-semi/
Я не собираюсь осуждать детей, которые не желают общаться с подобными «мамами», поскольку как журналист я слишком много наблюдал горе детей, которое нанесли им, практически беспомощным из-за малолетства, некоторые аморально и подло ведущие себя матери. К счастью я видел много достойных женщин и матерей , которые никогда не допустят подлого и аморального поведения в семье, не принесут горя детям.
Нашему обществу давно пора задать себе вопрос: разве мало детей гибнет из-за аморальности и подлости их матерей? Почему в недавних случаях страшной гибели нескольких детей из-за деяний их матерей от рук их новых сожителей в Рыбинске и Тверской области — эти матери, навязавшие своим детям проживание с чужими и опасными для них сожителями матерей — остались безнаказанными???
Последствия одного из из подобных случаев мы наблюдали в своей практике и писали о нем «Материнская» доля?
А ведь во многих из этих случаях решение о проживании детей с такими матерями принимал суд!!! Так почему же зачастую- по рассказам многих отцов суды делают это против воли самих детей???
В чем причины этого явления???
Когда должностные лица начнут внимательно рассматривать признаки фальсификаций доказательств по уголовным и гражданским делам???
Вот что пишут сайт Федеральной палаты адвокатов РФ и СМИ об этом:«…. Правительство РФ и Верховный суд (ВС) РФ не поддержали законопроект № 990766-7 о признании фальсификации доказательств особо тяжким преступлением. В отзывах указано, что это деяние нельзя сравнивать с убийствами или государственной изменой. Между тем адвокаты регулярно сталкиваются с подделкой показаний и потерпевших, и обвиняемых, с сомнительными заключениями экспертов и вымышленными свидетелями. Усиление ответственности правоохранителей необходимо, но в нем не будет особого смысла, если реакция судебной системы на подобные факты останется почти на нулевом уровне, указал советник ФПА РФ Нвер Гаспарян.
Депутаты Государственной Думы ФС РФ предложили скорректировать ст. 303 Уголовного кодекса (УК) РФ «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности». Например, повысить до 20 лет вместо нынешних пяти–семи наказание за фальшивые материалы в уголовных делах. За подтасовки по гражданским и административным делам предлагается существенно увеличить штрафы. Сегодня их размер в пределах 100–300 тыс. руб.
Поскольку Правительство РФ и ВС отозвались о проекте, скорее в отрицательном ключе, он, видимо, будет отклонен, хотя сама по себе идея ужесточить ответственность не была подвергнута сомнению. Впрочем, кабинет министров указал на отсутствие статистики, «свидетельствующей об устойчивой тенденции к росту числа соответствующих преступлений и о недостаточности существующих мер ответственности за их совершение». ВС подтвердил: по ст. 303 УК количество приговоров «незначительно и не имеет тенденции к росту». В 2016 г. было осуждено 101 лицо, в 2017-м – 123, в 2018-м – 115. …..»
https://www.ng.ru
https://fparf.ru
Зададим вопрос: а сколько фальсификаций просто не было выявлено??? И к каким результатам привело это упущение???
Наше недавнее журналистское расследование, проведенное по обращению о пост- семейной истории, выявило вот какую информацию.
Мы процитируем для начала рассказ иного СМИ об этой истории:
«…. Отцы, готовые взять на себя все обязанности по уходу за ребенком, большая редкость. Гораздо чаще мы слышим истории, где папаши крадут своих отпрысков, чтобы досадить бывшим женам. Общественная служба новостей рассказывала историю Анны Кудрявцевой, у которой бывший муж отобрал 4-летнего сына. Несмотря на решение суда, ребенок живет с отцом Алексеем Шароватовым. Однако, у бывшего мужа своя версия этой истории.
Анна в 2013 году стояла на учете в тверском ПНД. Ей тогда поставили диагноз «астеническое расстройство у личности с диссоциативными чертами». Ее признали психически здоровой, но у нее постоянно депрессия сменялась немотивированной агрессией. Со временем у Анны приступы агрессии участились, направлены они были в основном на меня и младшего сына (старшему, впрочем, тоже доставалось). В конце концов, стало понятно, что всё безнадежно и надо расставаться.
В конце марта 2019 г мы приехали с Вовой от бабушки домой в Балашиху. Квартира была разорена, все вещи вывезены, испорчены шторы, срезаны люстры. Жены и старшего ребенка нет. Я даже полицию вызывал, решив, что произошла кража. На следующий день я отвел Вову в детский сад, и он пропал – жена его забрала и увезла.
Я приехал в Тверь 3 апреля, смог погулять с сыном, несмотря на протесты и нежелание. Во время прогулки Вова просил забрать его домой. Я все ещё надеялся на благоразумие Анны и попытался с ней поговорить. Но жена стала меня прогонять, толкать в кабину лифта, потом стала затаскивать в квартиру сына. Вова сопротивлялся, плакал, звал меня. Бывшая жена бросила его на площадке и ушла в квартиру. Мой четырехлетний сын сидел на ступеньках и тихо скулил: «Папа, почему ты уехал, папа, приехай, приехай за мной». А я стоял на площадке этажом ниже, сердце разрывалось, но и не знал, что мне делать.
Анна сама подала в суд г. Твери исковое заявление о разводе и определении места жительства Вовы с ней. Где ребенок она мне не говорила. В мае 2019 я в очередной попытке найти ребенка, оказался на даче тещи в Вышнем Волочке. Сын бросился ко мне.
…Закончилось для нас все очень плачевно. На меня напали Анна, ее мать и соседи: били меня, рвали из рук ребенка. В результате я получил сотрясение мозга, а Вову ночью опять увезли в неизвестном направлении. Вызвали ПДН, полицию. Инспектор ПДН сказала, что если вы сами не можете разобраться, то я заберу ребенка в детский дом. На что Анна спокойно ответила: «Лучше я его в детдом отдам, чем ему».
Анна прятала от меня ребенка в течение двух месяцев. Все это время я искал Вову. Я нашел его в июне, на даче у дяди жены. Анна вместе с ребенком отправилась к реке, и поспешил за ними. Когда я увидел, как мой сын голый спускается один в грязную воду, мне стало нехорошо. Я позвал его, он протянул ко мне ручонки, я забрал его и его одежду и увез домой. Со мной вместе был мой знакомый, которого я попросил помочь мне в поисках во избежание повторения происшедшего в Вышнем Волочке. Он потом выступал свидетелем в суде.
Ребенок был в ужасающем состоянии. Бледный, измученный. Практически все эти два месяца он провел в машине при бесконечных переездах с места на место. Издерганный, неуправляемый. Нам пришлось походить по врачам.
Пока длилось судебное разбирательство, Анна в конце осени подала на мировое соглашение. Согласилась, чтобы ребенок жил со мной, и чтоб я его полностью обеспечивал. У ее матери в Твери двухкомнатная квартира, где жила ее бабушка – лежачий инвалид. Жить там было невозможно: в одной комнате бабушка, в другой – бывшая жена с двумя детьми, и ее мать – на кухне. Я решил, что, наверное, Анна поняла, что не имеет возможности воспитывать, содержать и создавать нормальные условия для двоих детей.
Вы спрашиваете, как я могу и работать, и заботиться о ребенке один? А также, как и матери, которые растят своих детей без отцов. Почему им никто не задает такого вопроса? У меня свободный график, я отводил сына в сад и забирал. За полтора года никто не мог сказать, что ребенок неухоженный, запущенный. Наоборот, в детском саду воспитатели говорили, что если бы они не знали ситуации, то никогда бы не подумали, что мы живем вдвоем.
Но в марте следующего года она взяла ребенка в рамках мирового соглашения и снова пропала. Я пытался дозвониться, просил дать возможность поговорить с сыном. В ответ получил только одно смс. Анна написала, что ребенка она не отдаст, что плевать хотела на все соглашения и она «отменяет решение суда», тем более что сейчас коронавирус. Я предупредил, что снял квартиру рядом с их домом в Твери и что хочу хотя бы гулять с сыном. Как только Анна узнала об этом, она тут же исчезла из города с ребенком. Сослалась на опасность пандемии.
В мае у ее старшего сына был день рождения. Обычно мы отмечали праздник в одном и том же месте, и я поехал туда в надежде увидеть своего ребенка. Мое появление для Анны стало полной неожиданностью. Бывшая жена стала кричать Вове: «Беги!» Вова побежал, упал, заплакал. Я подбежал к нему, взял его на руки. Я сказал: «Поехали домой». А жена набросилась на меня, стала отрывать ребенка, не обращая внимания на его крики, расцарапала мне лицо, порвала куртку. Но мы с Вовой все равно уехали.
Позже я узнал, что у жены умерла бабушка, освободилась жилплощадь, и она опять стала требовать «вернуть сына». В июле мы собрались с Вовой в Крым, и бывшая жена организовала целый сценарий с провокацией. Она, в очередной раз, хотела отобрать сына насильно, о чем сама рассказала на суде.
Когда мы вернулись из отпуска, на суде все, включая судью, накинулись на меня со словами: «Почему вы нарушили мировое соглашение, и мать не видела ребенка два месяца». Я напомнил, что именно Анна нарушила мировое соглашение. На что мне было сказано: она мать и ей можно нарушать, а вам нельзя. Интересные в Твери понятия о законах и о судопроизводстве.
В течении всего времени проживания дома, Вова никогда не высказывал желание уезжать с матерью в Тверь, но я уговорил его ездить на выходные. Со мной сын жил всю рабочую неделю. Опека г. Балашихи еще в 2019 году сделала обоснованное и мотивированное заключение, что в интересах несовершеннолетнего ребенка ему необходимо жить с отцом. А Тверская опека лишь по формальным признакам вынесла решение, что условия для проживания ребенка «удовлетворительные». Вот только чему они удовлетворяли?
Тем не менее, Анна упорно пытается забрать ребенка, по-прежнему без внятного объяснения причин. Она говорит: «Никого не волнует, что скажет ребенок, он должен жить со мной, я мать». Да, как выяснилось – никого не волнует.
Судебное разбирательство в Тверском суде тянулось полтора года. Наконец, 22 сентября 2020 года суд не только принял решение передать ребенка матери и назначил выплату алиментов даже с того момента, когда ребенок жил со мной, но и постановил выполнить это немедленно. Мне даже не дали возможности обжаловать решение. Конечно, я не согласился с этим решением, и буду отстаивать и далее свои права и права моего сына.
Бывшая жена сразу побежала в детский сад забирать документы. Я пытался с ней договориться: подожди, зачем дергать Вову, он живет в спокойном, привычном режиме. Предупредил, что буду подавать на апелляцию. Но она не желает меня слышать, идти на контакт.
Мы место жительства не меняли и не скрывались, как утверждает Анна. Мы продолжали ходить в кружки. Только в детский сад перестали, так как бывшая жена забрала документы.
Вова любит Анну, любит нас обоих. Он хочет общаться с мамой. Я предлагал сыну поехать к маме. Но жена дважды его забирала и прятала. И сын постоянно мне об этом напоминает: если мама меня заберет, я тебя уже не увижу. А он не хочет уезжать жить в Тверь с матерью и расставаться надолго со мной.
Анна неоднократно инициировала исполнительные действия, уговаривала Вову, но он не хочет уезжать с ней в Тверь. Жена заявляет, что я «оказываю на сына давление». Но есть заключение психолога, где написано, что я не настраиваю Вову против матери. Пристав и психолог в Балашихе отобразили в документах, что «ребенок не хочет жить с матерью». Я подал апелляцию, и суд отменил немедленное исполнения решения и алименты. Но корпоративная солидарность не дала им отменить решение о месте проживания ребенка. Апелляция прошла 1 декабря 2020 года, теперь я подаю на кассацию.
На сегодня ребенок прошел четыре исполнительных действия в присутствии пристава, понятых, представителя опеки и инспекторов ПДН. После всех этих разбирательств ему поставлен диагноз: невротические острые реакции после пережитого стресса. И рекомендовано исключить психотравмирующие ситуации. Но бывшая жена заявила: «Ты будешь таскать ребенка на исполнительные действия, пока я не отберу его у тебя».
Я не хочу ничего делать насильно. Ребенок человек, а не вещь, которую можно отобрать. Он вполне способен понимать, что для него лучше, а что нет. Я готов принять его выбор. Я каждый раз на исполнительное производство беру Вовины вещи на случай, если он решит уехать с матерью. Но я не буду его от себя отрывать насильно, если он отказывается идти к матери.
На последних исполнительных действиях, когда мы были у приставов, она просто схватила Вову и побежала из кабинета. Все это происходило в присутствии опеки и понятых. Вова стал кричать, вырываться. И вот этого ребенок и боится.
Это не мои амбиции, это нежелание досадить бывшей жене, я не собираюсь изолировать ребенка от матери, я только не хочу, чтобы он проживал с ней постоянно в Твери. Анна в корне меняет свою жизнь и принудительно увозит в эту жизнь с собой детей. Если она решила уходить – уходи, но никто не дал ей права забирать ребенка с собой, как чемодан.
Я пытаюсь донести до Анны простую вещь: где ребенку будет лучше? Он родился в Балашихе, у него сложился определенный уклад жизни, здесь его друзья, кружки, детский сад. Он живет в комфортных условиях, у него тут своя комната (у нас 3-комнатная квартира). А они вчетвером ютятся в двушке. Образование, медицина и, вообще, уровень жизни в Балашихе выше. Ради чего ломать все это?
Каждый раз, когда я забирал его из Твери домой, он пребывал в каком-то одновременно взвинченном и угнетенном состоянии, и приходилось день-два заниматься его «реабилитацией», прежде чем он становился самим собой. Я хочу, чтобы мой сын рос в атмосфере заботы и доброжелательности, как росли мы с моим братом.
Вове нужен отец. У нас с ним очень крепкая эмоциональная связь, это знают все, кто с нами общается. Даже будучи совсем маленьким, если он падал, то кричал «папа». Я с самого момента рождения был с ним рядом, вставал по ночам, ухаживал за ним. Я хорошо относился и к ее старшему сыну, воспитывал, менял его капризы, инфантильность на мужское поведение. Думаю, я многое дал ему, по крайней мере, не навредил. И Вове тоже не наврежу.
Я не хочу кого-то перетащить на свою сторону. Но я столкнулся с такой чудовищной несправедливостью и понял, почему у нас в стране отцы не борются за детей, это просто бесполезно. Невозможно ничего доказать. В Москве еще да, случаются прецеденты. А в Твери по статистике решения суда в пользу отца и ребенка составляют 0%. Меня буквально травили, мои действия выворачивали наизнанку, под микроскопом рассматривали каждый мой шаг, меня никто не слушал, я «чудовище». А все те же действия Анны трактовались одинаково: ну, она же мать.
А я отец. И я нужен своему сыну. И ради него я не сдамся, буду бороться, привлекать прессу, различные органы, вплоть до европейского суда по правам человека. В заключение должен отметить, что всё мною изложенное может быть подтверждено документально. ……»
Естественно мы задали сами себе вопрос: а насколько рассказанное отцом в СМИ — является правдой???
И вот то, что мы узнали, проведя свое журналистское расследование, мы предлагаем нашим читателям и зрителям самим посмотреть в нашем видеорепортаже и самим сделать выводы:
Как назвать увиденное и услышанное нами??? А теперь зададим вопрос: не из-за подобных ли упущений должностных лиц, призванных защищать интересы ребенка, были в других случаях приняты судебные решения, после которых погибли дети, которые были вынуждены проживать с матерями из-за судебных решений в Рыбинске, Ульяновске, в Тверской области???
https://www.om1.ru
https://www.mk.ru
https://ulpravda.ru
Мы, как судебные журналисты, первоначально обращаемся в правоохранительные, административные и надзорные органы Тверской области с вопросами по всей обнаруженной и изложенной нами в публикациях информации, а именно:
- Какие меры были приняты Центральным районным судом города Твери для проверки достоверности и подлинности предоставленных в суд ответчиком Кудрявцевой А.С. информации и документов???
- Почему до сих пор при всех описанных журналистами обстоятельствах сотрудниками полиции Тверской области и иными должностными лицами при проверке не были надлежаще проверены признаки подложности представленных в суд ответчиком Кудрявцевой А.С документов???
- Почему не принимаются надлежащие меры по обнаруженным противоречиям в документах, предоставленных в суд по указанному делу???
- Почему судами не объяснена мотивация его несогласия с заключением Управления опеки и попечительства Министерства образования Московской области по Городскому округу Балашиха по месту постоянного проживания ребенка???
- Какие меры принимаются надзорными и правоохранительными органами для профилактики и пресечения возможных противоправных деяний связанных с признаками предоставления в суды подложных документов?
Выяснилось при нашем журналистском расследовании и многое другое, но об этом мы расскажем в продолжении нашего видеорепортажа и новых публикациях, ведь наше расследование еще не закончено.
Все эти несостыковки в деле, предположительное отсутствие полноценной проверки обстоятельств дела, неразрешенных противоречий при оценке доказательств судом, вызывают у нас обоснованные сомнения. В связи с чем мы считаем возможным просить компетентные органы о полноценной проверке изложенных нами фактов, которые ранее не были известны суду и являются по сути- новыми обстоятельствами дела.
Мы продолжим следить за ходом дела и обязательно сообщим Вам об итогах нашего расследования.
Авторы материала просят считать этот видеорепортаж и статью о журналистском расследовании- открытым обращением в МВД РФ, в Прокуратуру Тверской области, в Генеральную Прокуратуру РФ, в Верховный Суд РФ, по всей изложенной в них информации, как основание для проведения проверки либо предварительного расследования, в иные административные и правоохранительные органы по всей изложенной в публикациях информации.
При проведении этого журналистского расследования журналисты предполагают, что ими были обнаружены признаки неправомерных действий и бездействия должностных лиц. Опубликованы персональные данные несовершеннолетнего по просьбе его законного представителя для защиты его законных прав в правоохранительных и административных органах.
«Фальшь и лицемерие производят большее впечатление, чем истина.» говорил когда-то писатель Эрих Мария Ремарк. А вот к чему могут привести судебные решения, принятые на впечатлениях от фальши и лицемерия?
И какова будет их цена???
Автор материала: Георгий Алпатов
Материал подготовили:
Сергей Кузин
Элина Ходченкова
Роман Гаврилюк
Роман Кума
Лана Румянцова
Майер Ягуар
Анастасия Белявская
и другие сотрудники ОСЖР.
В публикации использована открытая информация из иных СМИ и сети Интернет.
Редакция информирует читателей что в первичной публикации в статье были допущены технические ошибки, меры к исправлению которых приняты корректировкой. Редакция приносит извинения своим читателям!
