«Как трудно заниматься выгодным делом, не преследуя при этом собственной выгоды!»
Люк де Вовенарг, французский философ, моралист и писатель.
Примечание редакции: 
Прокуратура информировала редакцию СМИ о принятых мерах.
Наши журналисты продолжают наблюдать за событиями.
Буквально позавчера 12 января 2021 года в День Российской прокуратуры Президент России Путин призвал прокуратуру жёстко пресекать коррупцию в России.
«Российской прокуратуре следует жёстко пресекать коррупцию и нецелевое расходование бюджета, заявил 12 января президент России Владимир Путин, поздравляя сотрудников надзорного ведомства с Днём работника прокуратуры. Его выступление транслировал телеканал «Россия-24»
«Следует наращивать усилия в борьбе с экстремизмом, преступностью, жестко пресекать коррупцию и нецелевое использование бюджета», — сказал российский лидер.
В своём поздравлении он отметил, что за 2020 год прокуроры выявили в России более 3,5 млн нарушений законодательства, вынесли более 820 тыс. представлений. По материалам их проверки было возбуждено 19 тыс. уголовных дел. «За каждой этой цифрой — восстановленная правда и справедливость», — отметил Владимир Путин.»
Подробности этого публикует ИА REGNUM: https://regnum.ru
Полностью поддерживая президента России, нам хотелось бы разобрать подробнее для общества некоторые случаи проявления коррупции именно при ведении уголовных дел, поскольку в этих случаях проявления коррупции могут иметь обычно самые тяжкие последствия.
Что такое коррупция по сути? Коррупция — злоупотребление должностными полномочиями физических лиц, с целью обогащения или иной выгоды. В России регулируется законом «О противодействии коррупции». Коррупция — глобальная проблема, существующая в каждой стране.
Мы хотим рассмотреть подробнее возможные случаи злоупотреблений некоторых недобросовестных должностных лиц именно при проведении такого следственного действия, как обыск. Ведь именно при этих следственных действиях в распоряжение должностных лиц очень часто попадают значительные материальные ценности.
Данная проблема беспокоит не только журналистов. Приводим и процитируем выступления многих СМИ по этой проблеме.
«…Три года назад Пленум Верховного суда РФ коснулся этой темы, когда рассматривал применение судами норм Уголовно-процессуального кодекса. Но коснулся очень слегка. Юристы говорят, что необходимость в таком разъяснительном постановлении назрела давно. Ситуацию усугубляет и то, что сегодня судебная практика по этим вопросам в разных регионах страны различается в разы. Суть документа в том, что в Уголовно-процессуальном кодексе РФ есть статья 165. Она о судебном порядке получения разрешения на производство некоторых следственных действий. В первой части она отсылает к статье 29 того же кодекса — об исключительных полномочиях суда, касающихся дачи разрешений на производство некоторых видов обысков, контролю корреспонденции или звонков. Успех следствия без этого невозможен. Но аресты имущества, проверка звонков и писем не должны ограничивать конституционные права граждан без серьезных оснований.
По мнению лучших юристов страны, подобные действия должны носить исключительный характер, когда без них невозможно раскрыть преступление. Любой защитник, который реально работает со следственными органами, знает, что далеко не всегда действия, ограничивающие конституционные права граждан, в итоге дадут нужные доказательства. Часто их цель — надавить на подследственного морально, запугать. Да и следователи не скрывают, что если они по ходу дела не проведут всего «набора» положенных следственных действий, в том числе с ограничением конституционных прав граждан, то им могут легко вернуть дело на дополнительное расследование. Поэтому суды нередко выдают разрешения на проведение следственных действий, необходимости в которых нет. А статистика Судебного департамента при Верховном суде РФ по рассмотрению судами таких ходатайств только подтверждает подобные высказывания.»
Мы предполагаем, что у каждого следователя существует стремление к использованию тех приемов и методов проведения следственных действий, которые направлены на оптимизацию его усилий и достижение наибольших результатов. Нахождение таковых, их последующая шлифовка являются залогом успешного выживания в условиях постоянного «цейтнота», порожденного нагрузкой, конфликтными ситуациями и жизнью «от срока к сроку».
Но что происходит на самом деле??? Обратимся к материалам иных СМИ по этой теме
«Статья 81 Уголовно-процессуального кодекса гласит, что вещественными доказательствами по делу могут быть признаны любые предметы, в том числе деньги, ценности, документы, полученные в результате совершения преступления. «При обыске следователь вправе изъять все, что может иметь значение для уголовного дела. Он обязан осмотреть изъятое и вынести постановление о признании того или иного вещественным доказательством. Если изъятое не признано вещественным доказательством, деньги, ценности и иное имущество подлежат возвращению законному владельцу», — поясняет адвокат Вячеслав Леонтьев.
На практике же не так все просто. «Некоторые следователи буквально «берут в заложники» изъятое. Например, у гражданина изымают крупную сумму денег и обещают вернуть при условии, что тот обеспечит явку на допрос нужного свидетеля. Открыто, никого и ничего не стесняясь, в суде следователь говорит: к делу изъятые денежные средства не относятся, но вернуть их пока нельзя. При этом суд, отказывая в жалобе, указывает, что принятие решения относительно судьбы вещественных доказательств находится исключительно в сфере компетенции следователя! Круг замыкается!» — возмущается юрист.»
Правильно ли мы понимаем, что по мнению некоторых судей любой следователь- сам себе контроль, сам с собой – «борец с коррупцией» и сам себе, своим действиям ( и изъятому имуществу) –хозяин???
Так почему же потом мы часто видим в СМИ информацию о похищениях, растратах и утратах изъятых при обысках и иных следственных действиях денег и имущества???
«Как стало известно “Ъ”, Тверской райсуд Москвы приступил к рассмотрению уголовного дела в отношении бывшего следователя по особо важным делам следственного департамента МВД Антона Ходько. Полковник юстиции обвиняется в хищении 52,8 млн. руб., изъятых его коллегами во время расследования дела в отношении коммерсантов, укравших более 1 млрд. руб. на подрядах Спецстроя. … »
пишет СМИ «Коммерсант»
https://www.kommersant.ru
«Вслед за пропажей 120 млн рублей, исчезнувших в Сбербанке в 2018 году при пересчете наличности, изъятой по громкому делу полковника МВД Дмитрия Захарченко, теперь «испарились» 250 тысяч долларов. Они были конфискованы по решению Никулинского суда у Лилии Горшковой — подруги Анастасии Пестриковой, от которой у силовика есть ребенок.
Об исчезновении денег Business FM рассказал адвокат Захарченко, Александр Горбатенко. По его словам, это выяснилось в ходе рассмотрения Никулинским судом ходатайства о пересмотре «по вновь открывшимся обстоятельствам» решения об изъятии в доход государства имущества бывшего полковника Дмитрия Захарченко, а также девяти его родственников и знакомых на сумму более 9 млрд рублей.»
сообщает нам радио Бизнес–ФМ
https://www.bfm.ru
«..Вещдоки могут в корне поменять мнение суда о том или ином инциденте. Обычно их собирает следствие и хранит в специальном месте, к которому есть доступ у ограниченного числа лиц. Однако случаи исчезновения улик на самом деле не так редки, как хотелось бы.
Самыми известными были случаи, прогремевшие на всю страну. В 2012 году в ДТП на Ленинском проспекте в Москве столкнулись автомобиль Mercedes S500 и Citroën C3. В первой иномарке в качестве пассажира ехал вице-президент «Лукойла» Анатолий Барков, за рулём второй машины была 37-летняя жительница Подмосковья. Она скончалась на месте, её свекровь, ехавшая на пассажирском месте, умерла через несколько часов. Барков отделался не только незначительными травмами, но и избежал судебного разбирательства, хотя именно Mercedes, по данным очевидцев, выехал на встречку. Свидетельские показания не были учтены судом, а вещдоки в виде записей с регистратора и камер наблюдения таинственным образом исчезли. Виновной в ДТП признали погибшую женщину.
В 2015 году у бортпроводника рейса Москва — Пекин изъяли четыре чемодана и сумку. В них обнаружили 105 кг наркотиков, которые мужчина пытался провезти в российскую столицу. Вещества изъяли, однако в ноябре 2019 года оказалось, что все 105 килограммов запрещёнки куда-то пропали. Суд не мог дать разрешение на уничтожение улик, потому что один из фигурантов дела всё ещё находится в розыске.
Самый забавный случай последнего года — исчезновение кота-наркокурьера. Один из заключённых тульской колонии № 6 решил наладить поставку наркотиков с «большой земли». Для своих целей мужчина использовал кота, который жил на территории колонии. Он, как любая кошка, гулял сам по себе и частенько выбирался на волю через небольшой лаз. По версии обвинения, на кота надели ошейник с кармашком, в который положили наркотики и отправили с посылкой в места не столь отдалённые. Однако усатого курьера задержали и признали вещдоком. «Серо-бело-чёрного» курьера отправили на передержку в зооуголок на ответственное хранение.
Видимо, жизнь в колонии не прошла для животного бесследно и заложила патологическую тягу к бегству. Сотрудница зооуголка сообщила, что коту разрешали покидать клетку, он пересёкся с собаками, испугался и убежал. Адвокат говорит, что кот был важным вещдоком, необходимым для проведения следственного эксперимента. Естественно, теперь доказать причастность кота к преступлению и его роль в качестве курьера довольно сложно.
В Белгородской области тоже не всегда относятся достаточно ответственно к сохранению улик и вещдоков. Так, например, приехавшая в Белгород петербурженка якобы лишилась автомобиля. По её словам, Lada Largus в начале января 2020 года оказалась угнанной. Полиция проверила информацию и нашла автомобиль. Правда, не у угонщиков, а в гараже, куда предприимчивая женщина его спрятала.
Автоледи хотела получить страховую выплату, которая предусмотрена в случае угона. На нарушительницу завели уголовное дело за заведомо ложный донос о совершении преступления. Автомобиль изъяли в качестве вещественного доказательства и оставили на стоянке возле отдела полиции № 2 Белгорода. Однако 22 января машина пропала, теперь её угнали уже по-настоящему.»перечисляет многие аналогичные случаи СМИ ИА Бел.ру
https://bel.ru
Кто должен отвечать за изъятые у людей даже при правильно и надлежаще оформленных следственных действиях денежные средства и ценное имущество, если изъятое пропало???
А кто-то вообще подсчитывал, сколько при следственных действиях иногда по сути просто могут похищать из обнаруженного на обысках недобросовестные должностные и/или иные лица???
О недопустимости происходящего говорят в СМИ многие юристы.
«…
Вернуть нельзя оставить
С некоторых пор экономические дела расследуются как минимум полтора года. Именно столько по закону можно держать под стражей обвиняемого предпринимателя. Изъятое имущество до конца следствия не возвращается. Многие отчаиваются и прекращают попытки его вернуть, говорит адвокат Вячеслав Леонтьев. По его мнению, возврат изъятого все чаще служит почвой для коррупции. Так, на одном из обысков по делу о товарной контрабанде, которая ранее была прописана отдельной статьей в УК РФ, следователь изъял документы на автомобиль владельца компании, хотя вопросы возникли по ввозу продуктов питания.«Зачастую на первоначальном этапе следствия в ходе осмотра места происшествия, еще не зная обстоятельств совершения преступления, следователь изымает большое количество объектов, фактически не имеющих отношения к расследуемому уголовному делу. В последующем судьба указанных объектов длительное время не решается, а нередко они даже не осматриваются следователями, а попросту пылятся в камере вещественных доказательств, что фактически нарушает установленные статьей 35 Конституции России права граждан на владение, пользование и распоряжение имуществом», — отметил советник Федеральной палаты адвокатов Сергей Бородин в интервью «Адвокатской газете».»
Лень, обман и волокиту в действиях нерадивых следователей обсуждает интернет –портал «Право.ру» https://pravo.ru
А из-за недавних событий в Нижнем Новгороде правозащитники прямо требуют внести в Уголовно-Процессуальный кодекс (УПК РФ) изменения, «препятствующие злоупотреблениям следователя», говоря о том что сегодня в России сложилась такая ситуация, что следователи нередко игнорируют требования УПК, не допуская на обыск адвокатов, практически повсеместно изымая технику, не имеющую отношения к делу, а в качестве понятых- часто привлекают своих знакомых и практикантов.
«В УПК должны быть внесены изменения, препятствующие злоупотреблениям следователя. Судебный контроль за производством обысков из формальности следует превратить в работающий инструмент. „Обыски устрашения“ должны быть прекращены, иначе они сломают ещё множество судеб»
, — написали правозащитники. https://newizv.ru
Для преступника (занимающего разбойными нападениями, похищениями, вымогательствами и убийствами), проникновение в жилище в любые удобные часы, несомненно, как-то целесообразно. Применение грубого насилия, угроз, обмана преступником в отношении заспанных, беспомощных, зачастую ничего не понимающих в силу обстоятельств людей для достижения его преступных целей понятно и логично. Именно за эти методы преступник в числе прочего и несет наказание при уголовной ответственности.
Но разве для следователя, представителя правоохранительной системы России, который по закону обязан соблюдать права и законные интересы граждан, подобные или похожие на такое, действия допустимы???
И как назвать должностное лицо, которое использует подобные методы???
Не будем говорить о моральных нормах, вернемся к цели следователя – созданию непоколебимой доказательственной базы.
Таковая может быть создана только при строгом соблюдении принципов законности и соблюдения права на защиту.
Нельзя трактовать состязательность в уголовном процессе как возможность применения уловок, которыми пользуются те, с кем должны бороться сами правоохранители.
«…. После многолетней дискуссии и жалоб президент внес законопроект, определяющий срок для принятия решения следователем относительно судьбы изъятого при обыске в 30 суток с возможностью продления в случае необходимости. Из-за отсутствия конкретного срока для признания изъятого вещественным доказательством больше всего страдали предприниматели.
«Как только против бизнесмена возбуждалось уголовное дело, следователи изымали всю документацию, тем самым блокировали деятельность предприятия. В новой редакции все прописано: если документы изымаются, есть определенный срок, в течение которого следователь должен либо признать их вещдоками, либо вернуть обратно. Если следователь признает документы вещдоками, то он должен дать возможность снять копии доверенным лицам предпринимателя, чтобы они смогли получить все необходимые документы для продолжения предпринимательской деятельности и чтобы бизнес не пострадал», — говорила адвокат Татьяна Проценко газете «Известия»
Но в итоге этот пункт исключили, и в третьем чтении законопроект о либерализации предпринимательских статей был принят без каких-либо изменений относительно вещественных доказательств. Все осталось по-старому. По мнению советника ФПА Сергея Бородина, это явное упущение.»
И что же иногда бывает из-за недоработанности, недоведенности до оптимальности аспектов Уголовно-процессуального Кодекса, оставляющего возможности недобросовестным должностным лицам, зачастую творить многие нарушения законных прав граждан России??? Давайте мы для понимания подробнее рассмотрим один давний случай в той же самой Нижегородской области, в которой по нашему оценочному мнению журналистов, проводивших в течение большого временного периода несколько журналистских расследований в том регионе, работа Нижегородской областной прокуратуры и ее структурных подразделений просто оставляет желать лучшего. Мы уже неоднократно наблюдали при обращениях в Нижегородскую областную прокуратуру по результатам предыдущих журналистских расследований допускаемую волокиту с ответами журналистам, отсутствие в ответах на журналистские запросы и обращения какой либо мотивированности и объективности, нежелания видеть состоятельных доводов и аргументов.
Не так давно наши журналисты обнаружили в журналистском расследовании очевидные признаки должностного подлога, совершенного следователем 8-го отдела полиции УМВД по Нижегородской области. Мы публиковали материал об этом: Месть за развод?
Несмотря на обращение журналистов в Генеральную прокуратуру, прокуратурой Нижегородской области никаких мер не принято( или во всяком случае о них никак не сообщено прокуратурой редакции нашего СМИ)
Вот что мы выяснили в новом журналистском расследовании.
Более семи лет назад в городе Балахна Нижегородской области произошло преступление… В результате преступления погиб известный в городе человек-бывший начальник уголовного розыска города Стукалов В.П.
Некоторые обстоятельства произошедшего ( из-за которых к нам в редакцию собственно и обратились родственники и близкие осужденного Фахретдина Оруджева) заинтересовали нас и вот то, что мы обнаружили при проведении журналистского расследования мы публикуем для наших читателей.
Нам, как журналистам, трудно судить об истинных обстоятельствах событий, которые произошли более семи лет назад в Нижегородской области, и поэтому для объективности мы предоставили слово всем участникам и очевидцам тех событий, которых нам удалось найти и показали все их версии событий.
Подробности событий журналистам рассказал адвокат Дмитрий Борисычев. Несмотря на небольшое недомогание, не так давно занявшийся делом Ф.Т.Оруджева адвокат очень подробно пояснил журналистам все аспекты дела.
Об некоторых обстоятельствах произошедшего рассказывает наш видеорепортаж документальный фильм, который мы предлагаем посмотреть нашим читателям.
Мы очень хотели показать нашим читателям интервью с самим осужденным Фахретдином Оруджевым, но из-за действий сотрудников ФСИН РФ ( по нашим предположениям сначала волокитившими решение о обеспечении проведения журналистами «Судебного репортера» интервью с осужденным в учреждениях ФСИН РФ, а впоследствии приславшим в редакцию ответы с отказом в обеспечении работы журналистов в связи с пандемией по явно несостоятельным основаниям) наши журналисты не смогли этого сделать до настоящего времени.
Тексты ответа ФСИН РФ нашей редакции мы публикуем. Но разве можем мы назвать их соответствующими закону при изложенном ниже???
Не так давно «Новая газета» публиковала материал о противодействии сотрудников ФСИН работе журналистов «Новой Газеты» https://novayagazeta.ru
Но Верховный суд России поддержал журналистов «Новой газеты» в своем решении, указав:
« Руководство пенитенциарных учреждений должно налаживать доброжелательные отношения со средствами массовой информации и обществом и предоставлять им сведения о реалиях жизни в тюрьме, указал Верховный суд РФ.
Более того, высшая инстанция отмечает, что тюремная администрация должна поощрять регулярные встречи с представителями прессы и гражданского общества, а отказ от посещения исправительной колонии наблюдателями должен быть адекватным и мотивированным.
Право заключённых на общение
Верховный суд РФ опубликовал мотивированное кассационное определение по делу о попытке «Новой газеты» взять в колонии интервью у экс-мэра Ярославля Евгения Урлашова, в котором высшая инстанция однозначно отмечает на право журналистов посещать места лишения свободы.
«Право средств массовой информации на посещение мест лишения свободы предусмотрено Европейскими пенитенциарными правилами (Рекомендация Комитета министров Совета Европы (2006)», — говорится в определении.
ВС счёл настолько важным напоминание об этой рекомендации, что подробно ее процитировал:
— заключённые должны иметь возможность общаться со средствами массовой информации, за исключением случаев, когда имеются веские причины запретить это с целью обеспечения безопасности, или в общественных интересах, или для защиты жертв, других заключённых или персонала (пункт 24.12);
— на органы управления пенитенциарными учреждениями возложена обязанность постоянно информировать общественность о целях пенитенциарной системы и о работе, проводимой персоналом пенитенциарных учреждений, для лучшего понимания общественностью роли пенитенциарных учреждений в обществе (пункт 90.1 ).
«Данное правило отражает важность осведомления общества и средств массовой информации о ценностях, в рамках которых функционируют тюрьмы. Администрация пенитенциарных учреждений должна налаживать доброжелательные отношения с обществом и средствами массовой информации и предоставлять им сведения о реалиях жизни в тюрьме. Тюремная администрация должна поощрять руководство пенитенциарных учреждений к регулярным встречам с представителями гражданского общества, включая и неправительственные организации, и приглашать их к посещению тюрем, когда это возможно. Следует поощрять СМИ и представителей местных сообществ посещать тюрьмы, при условии принятия мер по защите частной жизни заключённых», — отмечает ВС.
Он считает, что ни районный суд, ни Мосгорсуд эти позиции не учли.
Адекватный ответ
Конституционный суд РФ неоднократно указывал, что право обращения в государственный орган или к должностному лицу предполагает право на получение адекватного ответа (абзац первый пункта 2.3 определения от 19 июня 2007 года №481-0-0, абзац пятый пункта 2 определения от 25 января 2005 года №42-0), напоминает ВС.
Несоблюдение требования мотивированности принимаемых чиновниками решений подрывает принцип доверия общества к действиям публичной власти, считает КС (абзац пятый пункта 5.2 постановления от 17 февраля 2015 года №2-П).
Он также обязал вести эффективный судебный контроль над причинами отказа, чтобы преодолеть возможный произвол в правоприменении (постановления от 6 июня 1995 года №7-П, от 28 октября 1999 года No14-П, от 12 июля 2007 года №10-П, от 5 июня 2012 года №13-П, от 30 октября 2014 года №25-П и др.).
При этом в трёх ответах ФСИН России на запрос об интервью не приводится никаких мотивов отказа, что ведёт к произвольному правоприменению законодательства и не позволяет оценить причины отказа с точки зрения обоснованности, достаточности и возможности их устранения, указывает ВС.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия полагает, что судебными инстанциями допущены существенные нарушения, которые повлекли принятие незаконных судебных актов.
В целях защиты охраняемых законом публичных интересов ВС счел необходимым не только отменить их, но и, не передавая дело на новое рассмотрение, принять новое решение в части признания незаконным отказа ФСИН России в допуске журналиста «Новой газеты» в исправительную колонию №2 для интервьюирования и видеосъемки.»
https://www.vsrf.ru
И как после этого нам назвать полученный уже 29-го декабря 2020 года нашей редакцией ответ от начальника Управления Делами ФСИН РФ И.В. Ветровой, в котором она отказывает журналистам повторно, ссылаясь теперь на некие «ограничительные меры» для нераспространения коронавирусной инфекции???
Этот вопрос мы зададим в Генеральной Прокуратуре России.
А пока именно поэтому мы вынуждены опубликовать текст( с некоторыми сокращениями и сохранением орфографии) обращения Фахретдина Оруджева в Верховный суд РФ.
Кассационная жалоба Оруджева Ф.Т.
Конечно мы, как журналисты, не знаем и не можем судить о достоверности всего написанного в этой кассационной жалобе.
Но мы предполагаем, что правоохранительные органы обязаны были надлежаще проверить все обстоятельства дела и вынести обоснованное и мотивированное решение.
А что же происходит на самом деле??? По словам и осужденного Оруджева и потерпевшей – дочери Стукалова В.П.- Стукаловой Татьяны, ( подробное интервью с которой мы опубликовали в нашем видеорепортаже) все указанные денежные средства и материальные ценности в период проведения следствия и суда- просто пропали.
Так куда же они делись???
И как это связано с никак не оформленным в материалах дела «изъятием» следствием документов у матери Оруджева Ф.Т., Августы Петровны Оруджевой, беспомощной полуслепой старушки, которая вряд ли понимала и осознавала, что именно творят в ее жилище должностные лица без присутствия адвоката, понятых и оформления документов???
Журналисты обратились в ОМВД по Балахнискому району Нижегородской области и получили ответ, что в результате проведенной ОМВД в 2019 году проверки заявлений Оруджева Ф.Т. информация о хищении мёда не подтвердилась.
Вряд ли стоило ожидать, что 13 тонн мёда (стоящих не маленькие деньги) будут спокойно лежать где-то шесть- семь лет, дожидаясь проверки?
Именно поэтому журналисты задают в этом материале следующие вопросы:
Так куда делись 13 тонн мёда, из-за которых собственно и произошел весь раздор, приведший к преступлению???
К чьим рукам этот мёд «прилип»???
Почему следствие не обеспечило сохранность материальных ценностей, из-за которых и происходил конфликт?
Куда делся из дела находившийся там во время следствия там паспорт Оруджева Ф.Т.???
Или может быть 13 тонн мёда и прочее «прилипли» к рукам недобросовестных должностных лиц??? Уж не потому исчез паспорт обвиняемого из уголовного дела?
Почему от действий следствия по сути пострадали третьи лица: и мать обвиняемого тогда Оруджева Ф.Т.- Оруджева Августа Петровна и дочь погибшего Татьяна Стукалова???
Таким образом у журналистов в ходе анализа материалов этого дела и полученной информации при проведении журналистского расследования возникает вопрос: можно ли было сделать однозначный вывод что там действительно были события с признаками статьи 105 ч. 1 Уголовного Кодекса РФ, а не какие-то иные?
Мы предполагаем, что, по нашему мнению, без проведения тщательной проверки доводов Оруджева Ф.Т. это сделать сложно, если вообще возможно.
В этом деле точку, конечно, ставить не нам, мы всего лишь показали нашим читателям и зрителям обстоятельства этого дела.
Мы не будем делать вывод о доказанности виновности осужденного Оруджева Ф.Т., ведь для этого все таки существует суд (в том числе и вышестоящий над Балахнинским судом Нижегородской области) и мы надеемся на его объективность, как на это надеются и миллионы граждан России,обращаясь в суды со своими проблемами.
Мы продолжим журналистское расследование по событиям, в основу приговора по которым были положены достаточно спорные доказательства о квалификации преступления, и обязательно сообщим Вам об итогах нашего расследования.
Авторы материала просят считать этот видеорепортаж и статью о журналистском расследовании – открытым обращением в Следственный Комитет России, в Генеральную Прокуратуру РФ, а также в Верховный Суд РФ, по всей изложенной в них информации.
По мнению редакции, при вынесении данного приговора были проигнорированы положения норм основного Закона страны — Конституции Российской Федерации, а именно ч. 3 ст. 49 и ч. 2 ст. 50, согласно которым неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого; при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. В связи с чем редакция СМИ этой публикацией обращается в компетентные органы для восстановления возможно нарушенных прав указанных в публикации лиц.
«Нравы портятся легче, чем исправляются.» говорил когда-то французский моралист Вовенарг Люк де Клапье. Может ли наше общество мириться с «испорченными нравами» некоторых должностных лиц???
Автор материала: Георгий Алпатов
Материал подготовили:
Сергей Кузин
Элина Ходченкова
Станислав Круглов
Лана Румянцова
Эльдар Эльбанди
Анастасия Белявская
и другие сотрудники редакции.
В публикации использована открытая информация из иных СМИ и сети Интернет.
